Почему так? Прадед действительно любил Мостовскую и часто вспоминал, а браком с Брасовой тяготился? Поди знай.
Я вспомнил вкус губ Оли на горлышке фляги. Он ведь помнил вкус ее губ и дорожил этим воспоминанием!
Такие вот у нас дела. А теперь я учу нашего с Ольгой сына, как правильно приударять за барышнями.
В принципе, тот досадный казус с фоткой в румынской газетёнке я в прошлом письме постарался обратить в шутку, в недостойный внимания курьёз, но вряд ли Маша поверила. Хотя это и был досадный курьёз.
Ах, женщины-женщины…
Стук в дверь. Нет, сегодня точно какой-то дурдом! Что опять стряслось?!
– Да!
Вновь мой руководитель спецсвязи в Риме полковник князь Искандер.
– Князь, вы меня начинаете пугать. Что опять?
– Государь! Сообщение из Ситуационного центра об итогах первого дня сражения у острова Медвежий!
ПЕРВОГО ДНЯ? ОНИ ЧТО, ОХРЕНЕЛИ ТАМ??!
– Давайте, князь.
Что ж, такие у нас пирожки с котятами…
– Получила ли Государыня это донесение?
Полковник поднимает брови:
– Государь! Я могу подтвердить, что местное отделение Ситуационного центра также приняло это донесение, но не могу знать, вручили ли его уже Государыне. На улице ночь, тем более на Острове.
Угу. Что ж, ладно. Кивком отпускаю князя Искандера. Тоже вот мой родственник, хотя и дальний.
А вот итоги первого дня боя у Медвежьего заставляют задуматься. Колчак, конечно, феноменально облажался, но то ли он посчитал, что раз британцы не стреляют, то и их мелкие шавки не осмелятся, то ли у него были еще какие тараканы в голове, но первый бой бездарно проигран с чудовищным репутационным для нас результатом. И это на виду у немцев и британцев!
Нет, если англичане завтра не станут вмешиваться, то Колчак норвежцев додавит, слишком уж несопоставимые силы, но ведь за ночь многое может измениться. Могут и британцы решиться встрять в свалку, и тогда будет нам худо. Но и мы разве же лаптем щи хлебаем?
Нажимаю кнопку и велю Евстафию вызвать графа Суворина.
Так и представляю себе, как его сейчас будут пинками будить. Впрочем, я клевещу на коллегу по цеху, уж не приведи Господь сколько раз меня будили в два-три часа ночи и говорили, что куда-то срочно нужно ехать, лететь или плыть, там сенсация и репортаж. Поэтому настоящие профессионалы выходят из дома максимум на пятой минуте – лишь бы морду умыть, в сортир сходить, да брюки надеть.
И «тревожный чемоданчик» взять.
Побриться можно и по дороге, а чай попить из термоса, закусывая изъятым из «тревожного чемоданчика» крекером.
В общем справится. Тем более справятся люди военные. Им и минуты не полагается. Разве что с подлетным временем. И, опять-таки, не нужно ехать им в Марфино, а всего лишь прибыть под мои ясны очи.
Короче, рота подъем!!!
Диктую Евстафию список тех, кого я хочу видеть.
Тут появляется сначала Суворин, а сразу за его спиной образуется полковник князь Искандер.
– Князь, я уже начинаю вас всерьез опасаться. Что случилось?
Тот вежливо огибает графа и, вытянувшись, докладывает:
– Государь! Личная шифрограмма от кайзера Германии Вильгельма Второго!
Оп-па! Развитие событий становится все более интересным!
– Давайте.
Получив запечатанный конверт, я киваю Суворину:
– Присаживайтесь, граф. Есть срочное дело на сто миллионов.
– Простите, Государь, на сто миллионов чего?
Он уже так освоился, что позволяет тут мне шутить.
Отрезаю:
– На сто миллионов всего. Ознакомьтесь с донесением Ситуационного центра.
Повисла пауза. Я распечатываю конверт и начинаю читать, благо межгосударственная переписка между монархами не только не шифруется таким забористым способом, как у нас, но и я могу себе позволить получить от князя Искандера уже готовый текст послания.
«Михаил! Кузен, рад приветствовать тебя!
Ты наверняка уже знаешь промежуточные итоги сражения у острова Медвежий. Перед нами открываются уникальные возможности нанести стратегическое поражение Великобритании не только в этом сражении, но и в весьма большем масштабе.
Удивительно неуклюжее поведение британцев во время подготовки и проведения этой операции, как я смею полагать, оставило в душах норвежцев весьма тяжелое впечатление. Завтра, когда новость эта дойдет до норвежских газет, я ожидаю в Норвегии весьма серьезные общественные волнения.
Нам необходимо перехватить инициативу, и для этой цели, как мне представляется, продолжать сражение за остров на данном этапе будет неразумным. Следует дать норвежцам сохранить лицо, тем более что их эскадра и силы на острове показали высокую доблесть, о которой, как я уверен, (при соответствующей информационной кампании) будут слагать местные саги, а участники сражения станут национальными героями. И нам нужно это использовать. Ну, а то, что норвежцы сражались с русскими отнюдь не повод для них считать Россию врагом. В конце концов, войн между Германией и Россией было предостаточно, что не мешает нам сохранять дружеские отношения и быть партнерами.
Итак, мое видение наших совместных стратегических целей в этом сражении и в целом в этом регионе.
Первое. Использовать ошибку Лондона и вбить клин между Британией и Норвегией. В конце концов, англичане не только не смогли защитить территорию, как они сами заявляли, Норвежского королевства, но и не захотели это делать, цинично наблюдая за тем, как тех, кого они обязались защищать, убивают на их глазах.
Второе. Донести до высших кругов Норвегии и до масс населения простую мысль – в случае начала открытой войны с Россией, Христиания останется один на один с русским медведем и наверняка лишится не только отдельных территорий на севере (включая на материке), но, возможно, и независимости страны.
Третье. Норвегия, как тебе известно, полностью зависит от Великобритании экономически. Англичане держат их в узде поставками угля, денежными „субсидиями“, контрактами с крупными дельцами, а также банальной угрозой военного вторжения. Однако, если мы гарантируем Христиании не только поддержку Берлина и Москвы, но обеспечим реальную альтернативу Британии в экономических вопросах, а, главное, гарантируем военную защиту территориальной целостности и независимости Норвегии (читай – от Британии), то настроения в Христиании могут качнуться в нашу сторону, тем более что, по моим сведениям, сейчас, после получения известий об итогах сражения и поведении в нем англичан, значительно усилились позиции прогерманской партии министра иностранных дел Нильса Клауса Илена, а вот позиции пробританского премьера Гуннара Кнудсена серьезно пошатнулись. И мы обязаны использовать это обстоятельство в полной мере. Первый, как мне представляется, был бы лучшим представителем на переговорах о выходе из кризиса и разрешения „Инцидента у острова Медвежий“ наилучшим для сторон образом. Тем более что Илен учился в Швейцарии и всегда симпатизировал Германии, а Кнудсен учился в Лондоне и просто влюблен в Британию. Если все разрешится для нас самым благополучным образом, то после, неизбежного в такой ситуации, падения кабинета Кнудсена, именно Илен должен возглавить новое правительство, к чему мы должны приложить все усилия.
Четвертое. Как мы договаривались при очерчивании границ влияния в Европе и мире, Норвегия входит в сферу интересов Нордического Союза и для Германии стратегически важно вырвать эту гордую нордическую страну из-под британского влияния и фактической оккупации. Это также подтолкнет Швецию к принятию благоприятного решения по вопросу Нордического Союза, и окажет определенное влияние на позицию Дании. В свою очередь Берлин учтет интересы Москвы в Центральной Европе и, в частности, в ситуации вокруг Румыно-Венгерской войны, а также в ряде других вопросов, включая экономическое и техническое сотрудничество.
Пятое. В связи с изложенным выше, предлагаю:
а) бой за Медвежий прекратить;
